III Форум «Патриоты Урала». Говорят Герои

Собеседниками информационного агентства «За Урал» стали участники III Форума «Патриоты Урала», за плечами которых — опыт участия в боевых действиях и специальной военной операции. По их словам, основная задача, которую решает сегодня Россия в зоне проведения СВО, — победа над гидрой фашизма, которая после Великой Отечественной войны вновь подняла голову.

— Нужно проводить такие форумы, как «Патриоты Урала». Сначала они проходили на региональном уровне, сейчас выходят на федеральный. Это здорово. Я вспоминаю Чеченскую кампанию, когда всем было все безразлично. Приходили гробы. Мы хоронили своих друзей, солдат, сержантов, офицеров…. Старались поддержать вдов погибших товарищей. А сейчас все по-другому, — рассказал председатель правления региональной социально-патриотической общественной организации «Герои Урала», Герой Российской Федерации, полковник Олег Касков.

— Чем отличались Первая и Вторая Чеченская войны от сегодняшних боевых действий?

— Они совершенно разные. Начиная от вооружения и военной техники – заканчивая способами ведения боевых действий. Никаких дронов во время Чеченской кампании не было. Нам даже приборов ночного видения не хватало. А сейчас танкист с тепловизором наблюдает за противником на расстоянии 5 километров. Это замечательно.

— Как Вы оцениваете наше современное вооружение?

— Я считаю, что по сравнению с теми годами, когда я воевал, на пять баллов.

— Что для Вас значит специальная военная операция? Какой цели Россия хочет добиться в ее ходе?

— Президент это уже неоднократно озвучивал. Задача — денацификация. Фашизм я увидел еще в Первую Чеченскую кампанию в 1995 году. И во Вторую Чеченскую кампанию также. Потом были Крымская и Сирийская операции. Офицеры возвращались и рассказывали, что происходило, когда Грузия напала на Южную Осетию. Фашизм. Грузинская сторона видела, что ехали гражданские, и их расстреливали. Это когда один негодяй стреляет, а другой снимает… Бессовестные, просто бессовестные. Что с такими людьми можно было делать? Только уничтожать. Как Президент сказал, мочить.

— Насколько острым сегодня стало противостояние с глобальным коллективным Западом?

— Сейчас наши офицеры выполняют свою боевую задачу – уничтожают фашизм. То, что наши противники там творят…ничего не изменилось. Это фашизм. Взрослых людей бесполезно учить и объяснять, что нельзя делать так-то и так-то. Их даже в плен брать бесполезно. Мы и в Первую Чеченскую кампанию, и в другие кампании пленных кормили, оказывали им медицинскую помощь. И сейчас в зоне специальной военной операции наши военнослужащие ведут себя, как гуманисты. А над нашими пленными фашисты издеваются…

— Все помнят прецедент, когда четыре грузовика, начиненные дронами, проехали по российским регионам и нанесли ущерб российским аэродромам. Как Вы оцениваете степень опасности в регионах и угрозу повторения бандеровщины, партизанских вылазок на новом витке?

— Регионы защищены. Работают специальные службы, ФСБ, Росгвардия, контрразведка. Будем защищаться… Самое главное, с нацистами справиться.

— Противник употребляет наркотики?

-Конечно. Я еще в Первую Чеченскую кампанию видел наркоманов.

— Готово ли сегодня общество принять и помочь российским воинам, которые прошли через СВО?

—Общество их принимает, все хорошо. Большая часть населения поддерживает Президента РФ и специальную военную операцию. Если мы не покончим с фашизмом, он перейдет в Европу, и европейцы скоро это почувствуют. Они уже сталкиваются с мафиозными группами, которые приехали с Украины, занимаются в Европе рэкетом и бандитизмом. Многие в Европе уже понимают, что это все, конец.

-Какие вопросы должно решить общество, принимая тех ребят, которые прошли через СВО?

—Помогать. Всем, чем положено. Положено землю дать участнику СВО – дать ему землю, и не где-нибудь в тайге, а в нормальных условиях. Положено, чтобы дети его учились, — пусть учатся. Положены выплаты и льготы – дайте ему. Положены инвалиду протезы ноги или руки – сделайте…Многие ребята сейчас в этом нуждаются.

Василии Теркины нового времени или наука побеждать

Агентство «За Урал» беседует с совсем молодым участником СВО, танкистом, старшим лейтенантом Андреем Романовым. Ему немного за 20, но его форму уже украшают награды. Он штурмовик и видел, как проходила специальная военная операция с самого ее начала. А еще это очень скромный человек, в боевом прошлом которого – настоящие испытания и подвиги.

— Моя жизнь связана с армией с 14 лет. Я учился в Кадетском корпусе, начальник которого воевал в Чечне. Когда началась специальная военная операция, у меня даже вопросов не было – идти или не идти. Меня готовили к этому. Там должны быть профессионалы. Какой смысл там в людях, которые отслужили год или вообще не служили. А мы профессионалы, я готов был воевать. Я находился в зоне проведения специальной военной операции с самого ее начала. Сейчас у меня реабилитация после ранения, — рассказал Андрей Романов.

— Каким был самый запоминающийся эпизод во время Вашего пребывания на СВО?

-Я в штурмовом отряде служил, мы постоянно осуществляли штурмы. Конечно, помнятся все бои, сложно выделить какой-либо. Бывали блестящие операции, когда мы захватывали опорные пункты противника за две минуты без потерь для личного состава.

-То есть наши берегут ребят?

-Да. Мы старались танками отвлечь внимание на себя, чтобы пехота прошла…

— Наверное, миссия штурмовика — наиболее опасная в зоне проведения специальной военной операции…Какие качества являются главными для штурмовика, чтобы одолеть противника, выжить самому, и чтобы не пострадали товарищи?

— Смелость. Когда идет бой, все боятся. Но человек, который смелее всех в определенной ситуации, поднимется либо гранату бросит, и это изменит ситуацию. Если бояться, то продвижения не будет. Причем достаточно бывает одного человека… К примеру, танки выехали, танки идут впереди. Пехота видит, что бой начался, и у нее возникает воодушевление, как в Великую Отечественную войну. Есть фотографии того времени, когда замполит идет вперед с пистолетом, — так поднимался боевой дух, и все шли вперед… Бой – это такой период, когда ты не думаешь, и все доведено до автоматизма. У меня был такой момент в жизни, что надо мной просвистели пули пулемета. Какая реакция может быть у нормального человека? Спрятаться. А у меня «ах ты, сволочь» — и я начал стрелять в ответ. Об этом не думаешь. Мы садимся вместе с подчиненными, и я поминутно им расписываю – два выстрела здесь, три здесь. Бойцы понимают, что они должны делать. Естественно, есть внештатные ситуации, но ребята также понимают, что в них нужно делать. И это приводит к успеху.

— После какого боя Вам дали орден Мужества?

— Было проведено 11 штурмов очень сложного опорного пункта. Его полгода не могли взять. Пункт находился в лесу. Мы штурмовали его трижды. На третий раз я подумал: «А давайте заедем через тыл». Представляете, когда в тыл противника заезжают два танка и четыре БМП. На каждом БМП по 10 человек. То есть 40 человек под прикрытием танков заезжают в тыл противника. Дело в том, что и русские, и украинцы ленивые. У нас написано в боевом Уставе черным по белому – копать позиции для круговой обороны, но никто их не копает. Я был уверен, что противник тоже их не выкопал. Так и оказалось. А тут 40 человек и танки. И вся украинская пехота бежит. Противник вызвал танки, они выкатились во время штурма. Мы два танка подбили. Был интересный момент: я смотрю на один танк, мы его подбиваем, но я по-походному справа смотрю – там другой танк, и в этот момент его подбивает танк моего взвода… Все, как в фильме.

—А потом что было?

-Два танка противника мы сожгли, три других сразу отступили. Потом целый день мы ездили. Я учел, что как только мы выезжаем, к ним прибывает техника. И чтобы этого не произошло, на протяжении дня мои танки рядом ездили, патрулировали. А потом ночью я встал на гору. У нас же тепловизоры, – за 10 километров видно, кто закуривает…просто все видно. Противник попытался прорваться через поле, их было 20 или 30 человек…

—Вас сколько было?

-Один танк. Я просто стоял. И снес их…

-Как вы оцениваете боевой потенциал противника?

-Противника надо уважать. С их танкистами мы на связь выходили, на дуэль вызывали.

—За жизнь свою когда-нибудь боялись – или просто все делали по Уставу?

— Я шучу так: «Мужики, я буду жить вечно». Есть такая фраза в очень патриотичном фильме «28 панфиловцев»: «Жить или не жить – это сугубо личное дело каждого». И вот этому человеку говорят: «Сейчас пролетит шальная пуля, и я посмотрю, как ты с этим «личным делом» справишься». И первый отвечает: «А ты меньше думай об этих шальных пулях – может их меньше и будет». Пуля попадала в меня трижды…Врачи говорят, что в рубашке родился…. А я смеюсь…Вот он, противник…расстояние 4 километра. Два часа ночи… Вот так…

—Если обратиться к мирной жизни, то о чем мечтаете? Что будете делать, когда все закончится?

— Вот когда закончится, тогда и будем думать…

Поделитесь статьей